«Люди заинтересованы, чтобы Россия стала другой — ну вот мы этим и занимаемся»

Как бы часто ни звучало, что после нападения на Украину из России уехали все, кто двигал вперёд благотворительность и культуру, это вовсе не так. «Вёрстка» рассказывает о небольших, но важных проектах, которые продолжают спасать россиян от холода, голода и болезней, поддерживают детей, лишившихся дома, и взрослых с аутизмом, а ещё помогают понять, как жить дальше — отдельным людям и всему обществу.

Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал

«Плот»

Онлайн-занятия на русском языке для детей, которые проходят период адаптации к жизни в другой стране

Жительницы Санкт-Петербурга Аня и Саша много лет сотрудничали с благотворительными фондами «Адвита», «Шередарь». Они занимались реабилитацией детей, перенёсших онкологические и другие тяжёлые заболевания — возвращали их к нормальной жизни после долгих месяцев, проведённых в больницах и на капельницах. После 24 февраля 2022 года девушки вышли на антивоенный митинг. Их обеих задержали, Саша 14 суток провела в ИВС. На выходе они с Аней стали думать, что делать дальше.

Протестовать на улицах после жёстких задержаний в Питере показалось Ане и Саше сомнительной идеей. А вот применить свои профессиональный навыки в реабилитации, чтобы хотя бы снизить вред от происходящего, показалось им важнее.

«Наши знакомые уже начали разъезжаться в другие страны, мы и сами были на чемоданах и понимали, какая это жопа — вынужденный переезд. Но поскольку я от этих мыслей сама была в шоке, ужасе и кошмаре, то подумала: блин, а детям, наверное, вообще отвратительно сейчас, особенно когда родители тоже в мыле», — рассказала Анна Горбунова «Вёрстке».

Беспокойство за детей, которые бежали от войны из Украины, а также за детей знакомых, уехавших из России, привело Анну и её друзей к мысли, что поддержать их можно на онлайн-встречах. Так они придумали «Плот» — проект для детей, которые говорят на русском языке и проходят сложный период адаптации к жизни в другой стране.

На этих встречах, которые проходят регулярно и длятся около часа, дети и волонтёры «Плота» рисуют, играют в онлайн-настолки, придумывают и рассказывают разные истории, вместе смотрят кино, «собирают» чемоданы в неизведанные страны, выполняя задание на сообразительность и эрудицию.

«То есть ничего сложного, — объясняет Горбунова, — зато у детей есть постоянное безопасное пространство и компания, говорящая на родном языке». Кроме того, по её словам, «Плот» стал спасательным и для самих волонтёров: помогая детям, они спасаются от бессилия.

«Мы переехали во Францию в конце марта. Мой шестилетний сын Миша очень скучал по дому, по своим ровесникам из России. В Париже он пошёл в школу, но французского не знал, и это стало барьером в общении со сверстниками, — говорит мама одного из участников «Плота». — А на этих встречах ребёнок с удовольствием общается, выполняет игровые задания, веселится, раскрывается. Когда я говорю: «Сейчас будут „Пингвины“ (так называется его группа), Миша бросает все свои дела. Хотя обычно его трудно уговорить переключиться на что-то другое».

«Плот» — действительно небольшой проект на несколько десятков человек, но, как уточняет Горбунова, они готовы принимать новеньких — и детей, и волонтёров. У «Плота» нет официально оформленной организации, сотрудников и зарплат, зато есть понимание, что «они делают не фигню».

«Про себя, по крайней мере, я это точно понимаю, — говорит Горбунова. — Когда я переехала в Германию, меня настолько сперва всё бесило, что я хотела „Плот“ для взрослых. На курсах немецкого, например, приятно было видеть лица людей, уехавших из России, с такой же антивоенной позицией, просто чувствовать себя своим в этой группе».

Сейчас у «Плота» восемь групп, 34 ребёнка и 22 волонтёра — и к команде можно присоединиться, написав им в телеграм @raft_union.

«Есть дело»

Социальный склад в Новосибирске, который принимает вещи и раздаёт их тем, кому они нужнее

48 тонн вещей — столько принял социальный склад «Есть дело» в Новосибирске в 2023 году, чтобы раздать одежду, обувь, игрушки и средства гигиены нуждающимся. Среди них — многодетные семьи, пациенты паллиативного отделения, небогатые жители деревень и дети, которые лечатся в туберкулёзной больнице.

Основательница склада, художница Дарья Попова, занялась благотворительностью в 2012 году, когда «Есть дело» было ещё только небольшой инициативной группой. Волонтёры собирали памперсы для дома ребёнка, устраивали уборки на пляжах и в лесах, поздравляли одиноких ветеранов, помогали людям, попавшим в беду, решить юридические и бытовые вопросы — и, конечно, принимали одежду, которая могла бы зажить второй жизнью у новых владельцев.

В 2020 году домашние шкафы волонтёров перестали справляться с объёмом переданных вещей, поэтому Дарья задумалась над открытием социального склада в новосибирском Академгородке.

«Склад принимает практически всё в хорошем состоянии: одежду, обувь, бытовую технику, книги, посуду, медицинские и уходовые товары. После сортировки мы распределяем это в сёла для малоимущих и в НКО региона, — рассказала „Вёрстке“ руководительница проекта Дарья Попова. — Часть фракций мы сдаём на переработку или как вторсырьё. Получается, мы работаем как распределительная машина».

Есть при складе и небольшой секонд-хенд, в котором продаются «перспективные» вещи. Прибыль с продаж идёт на поддержку работы склада или в новосибирские некоммерческие организации.

С началом войны куча планов у Поповой порушилось: пришлось отложить открытие инклюзивной мастерской и экоцентра, потому что потенциальные доноры уехали из России. А вот просьб о помощи склад стал получать гораздо больше — в том числе от беженцев из Украины.

«C марта 2022 поток донатов и вещей значительно снизился. Но потом стабилизировался — сейчас у нас более 300 сдающих в месяц. Так, в ноябре 2023 нам сдали 546 пар обуви, — говорит Попова. — А со стороны принимающих дела такие: во-первых, сёла стали чаще запрашивать целые машины. Со склада в Сузун и Карпысак „газель“ обычно уезжает во вторник. К субботе жители сёл уже всё (1,5 – 2 тонны вещей) разбирают. Во-вторых, к нам стоит очередь из НКО за подгузниками для взрослых. Они всем нужны и всем их не хватает».

Заработанные за последние полгода 2023-го 200 тысяч рублей склад потратил на корм, уголь, лекарства, подгузники для собачьих приютов, паллиатива, Дома милосердия, детской клинической больницы.

«Мы проводим акции: в августе сбор овощей „Кабачок, сдавайся!“ — для социальных центров, канцелярии — для семей мигрантов. Перед Новым годом мы «дедморозим» — собираем подарки канцелярией и бытовой химией. Милый факт — сёла, в которые мы на «газелях» отправляем помощь, всегда пытаются отблагодарить и отправляют с оказией масло, молоко, картоху, сало. Мешок яблок как-то привезли».

Склад «Есть дело» абсолютно независим от политических, религиозных или муниципальных организаций. Работают там только волонтёры — девять постоянных, включая Дарью, и «стихийные», которые откликаются на призывы помочь провести акции или развезти по городу и области вещи. Помочь складу можно, передав вещи в хорошем состоянии, сделав пожертвование или подписавшись на инстаграм или ВК (напоминаем, что в этой социальной сети абсолютно небезопасно обсуждать хоть сколько-нибудь чувствительные вопросы, если вы не хотите, чтобы вас преследовали за антивоенный пост или чтобы ваша личная переписка попала в руки силовикам).

«Опен пипл»

Инклюзивная кофейня в Краснодаре, в которой будут работать люди с аутизмом и без

Организация «Открытая среда» — благотворительный проект, который с 2019 года бесплатно помогает детям и взрослым с аутизмом в Краснодаре. Всё началось с желания основательницы проекта Анны Маловой показать всем, что её младший брат с аутизмом может быть частью общества, «что он не странный, а — другой».

На попечении организации — больше 170 семей, которым оказывают психологическую и гуманитарную поддержку. За время работы проект помог тысячам взрослых и детей с РАС. Благодаря «Открытой среде» в Краснодарском крае впервые удалось открыть первую тренировочную квартиру и квартиру сопровождаемого проживания, в которых люди с РАС учатся жить самостоятельно: планируют день, готовят еду, обслуживают себя, ходят в магазин, ведут бюджет и распоряжаются деньгами.

Большая гордость «Открытой среды» — трудоустройство людей с РАС. Организация помогла найти работу нескольким краснодарцам с аутизмом: делопроизводителем, помощником повара и администратором.

«Самый большой успех, что эти ребята работают уже больше двух лет и не уволены, — рассказала Малова в интервью местным медиа, но добавила, что с февраля 2022 года работать фонду стало значительно тяжелее, пришлось даже отказаться от собственного офиса, чтобы сократить расходы и сохранить специалистов. — Наша главная задача сейчас — рассказывать о том, почему иногда помощь должна быть только системной».

Новый проект «Открытой среды» — это инклюзивная кофейня «Опен пипл», в которой наравне с профессиональными бариста и менеджерами будут работать люди с аутизмом.

Весной 2023 года организация подписала договор аренды на помещение для кофейни и занялась ремонтом, тестированием меню, разрабатыванием фирменного стиля. Название «Опен пипл» — именно русскими буквами — выбрали «из упрямства, из бесконечной преданности к открытым людям и из нежелания быть сладким кафе про добро», говорят в фонде.

Будущие аутичные бариста прошли практику в краснодарской кофейне 1.62, одной из задач стажировки было в принципе приучить их пробовать приготовленные напитки: «Они боялись кофе, потому что это по-взрослому. А некоторым было горько», — рассказали в «Открытой среде». Но ребята справились. Брат Анны Маловой Никита, например, разобрался в тонкостях работы с разными видами молока, и больше всего на стажировке ему «понравилось пить кофе».

«Всё это возможно благодаря системному подходу к жизненному маршруту людей с РАС, — объяснили „Вёрстке“ в организации. — Инклюзивная кофейня — это рабочие места и новый опыт для людей с особенностями развития».

Пока кофейня готовится к открытию, следить за анонсами можно в телеграм-канале «Опен пипл», а поддержать «Открытую среду» можно, подписавшись на пожертвования. Насколько это важно для людей с аутизмом, объясняет Анна Малова: если взрослый человек с аутизмом не получает поддержки, если у его семьи нет сил социализировать родственника с РАС, то скорее всего его будущее — это либо сидеть в четырёх стенах квартиры, либо попасть в психоневрологический интернат, когда родители перестанут справляться с заботой о нём. А российские ПНИ — это практически тюрьма, откуда невозможно выйти.

Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал

«Благотворительная больница»

Клиника, в которой помощь могут получить люди без дома и документов

Ещё один российский социальный проект, который за два года войны не изменил своим ценностям и целям и смог стать мощнее — это «Благотворительная больница» — некоммерческая организация, которая с 2018 года оказывает медико-социальную помощь бездомным людям в Петербурге. Основал её врач-реаниматолог Сергей Иевков. «Вёрстка» уже рассказывала о нём и его работе в тексте о том, как сложно попасть к врачу беженцам из Украины, оказавшимся в России без денег и документов.

Команда Иевкова больше шести лет лечит и помогает попасть к узким специалистам людям, живущим на улицах Петербурга, потому что они уверены: право на здоровье есть у каждого человека, независимо от его социального статуса и наличия документов и жилья. Два года войны только добавили им работы, потому что в Петербурге оказались тысячи украинцев, покинувших дом из-за боевых действий. Но, несмотря на кризисы, «Благотворительная больница» сохраняет устойчивость и развивается.

Раньше бездомные, беженцы, люди без медицинской страховки приходили в микроавтобус «Благотворительной больницы», переделанный в медицинский кабинет на колёсах. В конце октября для них — страдающих от хронических заболеваний, обморожений, трофических язв, и травм, полученных в уличных драках, — заработала клиника. И это самое важное, что получилось сделать в 2023 году, говорит Иевков «Вёрстке».

«Мало просто открыть двери и наполнить клинику оборудованием, врачами, — объясняет Иевков. — Надо ещё привлекать государственные медицинские учреждения для решения сложных проблем наших пациентов, И мы стараемся не просто осмотреть человека и дать ему направление в один конец, а продумать весь маршрут медицинского сервиса».

Конечно, говорит руководитель «Благотворительной больницы», если у бездомного человека диабет, то в клинике не получится подобрать и настроить для пациента инсулиновую помпу. Но измерить уровень глюкозы, дать лекарств, взять анализы и направить к эндокринологу здесь могут. Параллельно ещё и проконсультируют по поводу восстановления документов и скажут адрес ночлежки.

Даже в сложных ситуациях, когда человеку некуда вернуться с улицы, и трудно рассчитывать на то, что его примут в любой больнице без предварительных договоренностей, Иевкову кажется важным повышать уровень благополучия пациентов.

«Если человек страдает, как иначе? Недавно обращался беженец из Украины. Он попал под бомбёжки, пострадала урологическая сфера, случилась эректильная дисфункция. Пока деньги были, он сделал, что смог: УЗИ, посетил уролога. Сейчас деньги кончились, и он пришёл к нам, чтобы продолжать лечение, — приводит пример Иевков. — Это обычный работяга, как не помочь человеку? Неправильно, когда взрослый мужик считает, что ему надо потерпеть, потому что денег немного и они нужны на детей, на еду и на съём жилья. Это всё приводит к плачевным последствиям».

Он как будто и сам удивляется, что, несмотря на ужасные обстоятельства последних двух лет, его дело не только не схлопнулось, но и разрослось: обращаются новые врачи, которые хотят помогать бездомным, удаётся поддерживать связи с государственным здравоохранением, получать гранты. Деньги на клинику собрали с помощью краудфандинга.

Иевков признает, что, с одной стороны, открытие клиники — это авантюра и очень ответственный шаг. С другой стороны, запрос от пациентов на клинику был колоссальный.

Клиника работает по адресу г. Санкт-Петербург, ул. Балтийская, д. 36/9 (ст. м. «Нарвская»). За два неполных месяца работы в 2023 году здесь приняли 120 пациентов, а за четыре года работы в мобильный пункте «Благотворительной больницы» медики провели больше 12 тысяч консультаций и трёх тысяч перевязок.

«Чтобы эта работа велась системно, регулярно, из года в год, клиника работала, врачи приходили, лекарства закупались, необходимо финансирование, — говорит Иевков „Вёрстке“ — Медицина — это не проект, это процесс. Мы не можем завтра взять и закрыться».

Сделать пожертвование, чтобы клиника не закрылась, можно здесь.

«лаборатория пиздеца»

Околотеатральный проект, в котором люди осмысляют личный и глобальный пиздец через искусство

Кроме заметных и маленьких благотворительных инициатив, в России продолжают работать проекты на стыке культуры и общества. Один из таких — «лабораторию пиздеца» — делает режиссёр Артём Томилов. Он родился в Омске, живёт в Петербурге, но ставит спектакли, проводит лаборатории и перфомансы по всей стране.

После 24 февраля 2022 года почти всё его театральное комьюнити, с которым он создавал независимые проекты, разъехалось за рубеж. Но на вопрос, возможно ли острое, осмысляющее действительность искусство сегодня в России, Томилов отвечает: да, конечно, возможно и здесь, и сейчас.

«Почему я не уехал после начала войны? Во-первых, я в основном занимаюсь независимым искусством, и я 15 лет выстраивал свой путь, чтобы быть непохожим на остальных, да ещё и зарабатывать на этом, — рассказал Томилов „Вёрстке“. — И когда все в 2022 году стали уезжать, я понял, что пока не могу резко всё бросить, потому что очень долго создавал себя как художника в России и рынки для своего искусства. Во-вторых, после многих периодов выживания у меня не было сил на новый, поэтому я скорее погрузился во временную неопределённость, чем остался. В‑третьих, меня эмоционально не затронула мобилизация, окинув взглядом ландшафт, я понял, что лично мне она не грозит. Плюс у меня родители здесь».

Почти всю жизнь проработав вне государственного театра, сохраняя независимость от институций, Томилов продолжает делать это и сейчас.

«Последние полтора года среди прочих проектов я реализую „лаборатории пиздеца“. Мы собираемся с людьми, чтобы осмыслять пиздец, личный и глобальный, отдыхая от него, но не устраняясь, а наоборот, беря под контроль, — объясняет Томилов. — Я помогаю людям решиться на свой арт-проект, материалом для которого будет пиздец. Мы много анализируем пиздец, изучаем, как это слово обычно употребляют. Я подготавливаю разные лекции, упражнения, которые знакомят людей с современным искусством, они делают свои проекты, а я им помогаю выпустить их, найти аудиторию».

У «лаборатории пиздеца» много разных смыслов, говорит режиссёр. Одна из них заключается в том, что все люди — художники и могут из пустоты сделать свой арт-проект. Сегодня — особенно сегодня — это видится Томилову важной политической работой.

«Иерархическая система навесила на общество такой стереотип, будто, чтобы что-то делать в искусстве, нужно обязательно пойти, долго поучиться в отведённом месте или получить одобрение старших товарищей, — объясняет собеседник „Вёрстки“. — Мы же ставим под сомнение иерархическое строение общества».

Одна из целей лаборатории — работа с собственными чувствами или просто с актуальным контекстом, то есть, собственно, с пиздецом. Есть и другая, лайт-версия лаборатории, участники которой не делают собственные проекты, а как бы попадают на закрытый фестиваль.

«„лаборатория пиздеца light“ — это место, где люди становятся друзьями. И чаще всего в неё приходят те, у кого, как и у меня, половина комьюнити разъехалась. Люди начинают дружить через мои лаборатории и восстанавливать или строить связи — для меня это тоже большая ценность. В 2023 году это было особенно актуально, потому что люди в конец заебались, а я им показываю перфомансы и спектакли, вожу по разным интересным местам, а они занимаются творчеством».

Самый «жёсткий» вариант — «лабораторию полного пиздеца» — Артём её пока только планирует, «чтобы завершить этот триптих» в 2024 году. Участников он приглашает через свои социальные сети: телеграм и инстаграм.

«Она будет про идеи, которые никому нельзя видеть, про то, что ты не хочешь никому показывать в целом, а не только людям, которые тебя могут посадить за это — вот так аккуратно я формулирую, да. Это актуально и для страны, в которой есть коммуникативные проблемы общества — разные ограничивающие нормы, табу и вся вот эта херня, и для государства, в котором есть репрессии».

Помимо личных причин оставаться в России, Томилов называет и такую — в пространстве современного искусства, как бы его не загоняли в андеграунд, всё ещё встречаются «разные свободы и энергии, не попадающие в поле критики условной телепередачи Владимира Соловьёва». По словам Томилова, российские художники, музыканты, театромейкеры из его окружения обсуждают одно и то же: как делать что-то осмысленное на видимых государству площадках — и на невидимых, «куда доносчики пока не придут».

«Это не бессмысленная задача, потому что Россию никто не сотрёт с лица земли. И я слышу, что люди заинтересованы в том, чтобы Россия стала другой страной, — объясняет режиссёр. — Вот этим мы и занимаемся прямо сейчас: попыткой разобраться, как действовать дальше. Но приходится, конечно, мириться с мыслью, что это нахер не нужно ни официальной власти, ни, возможно, большей части публичных мыслителей мирового сообщества, которые хотели бы, чтобы мы просто не существовали».

Обложка: Дмитрий Осинников

Поддержать «Вёрстку» можно из любой страны мира — это всё ещё безопасно и очень важно. Нам очень нужна ваша поддержка сейчас. Как нам помочь →