«Чем ближе к передовой, тем больше пьют»

Российские военные суды в приграничных регионах, как выяснила Вёрстка, буквально каждый день рассматривают дела о пьянстве в армии — до войны такого не было. Возросло и количество уголовных дел о наркотиках — российские военнослужащие, как оказалось, употребляют прямо в казармах. Они признаются, что на фронте это помогает им справляться со стрессом, а в тылу — заглушать посттравматическое расстройство. Командование вмешивается, только если военнослужащий злоупотребляет и уже не способен справляться с боевыми задачами.

Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал

«Если не пить, так и с ума сойти можно»

В первые месяцы войны с Украиной командование российской армии столкнулось с проблемой — военнослужащие напиваются в зоне боевых действий и в приграничных полевых лагерях.

Пьянствовать на службе военнослужащим запрещает устав. Употребление алкоголя во время исполнения обязанностей военной службы по закону «О статусе военнослужащих» считается грубым дисциплинарным нарушением. За пьянство могут объявить выговор, отправить на гауптвахту и даже уволить со службы.

«Вёрстка» обнаружила в судах южных приграничных регионов и аннексированном Крыму скопление дел о грубых дисциплинарных проступках в армии. Военные судьи рассматривают дела о злоупотреблении алкоголем буквально каждый день.

С января по июнь 2023 года Ростовский гарнизонный военный суд рассмотрел не менее 48 дел об алкоголизме. Крымский военный суд — 38 дел, Владикавказский — 29 дел. Для сравнения — в январе 2022 года, за месяц до начала войны, в Крымском гарнизонном военном суде таких дел было всего 4, а во Владикавказском — ни одного.

Практически все военнослужащие, в 2023 году представшие перед судом, были отправлены на гауптвахту на срок от 5 до 25 суток.

«Пьют все, особенно в добровольческих подразделениях. Чем ближе к передовой, тем больше пьют», — говорит доброволец башкирского батальона имени Салавата Юлаева Александр.

Российские военные пили всегда, но раньше они делали это в свободные часы, а теперь стали употреблять прямо с оружием в руках. «До войны ты работал с 8 до 18. После 18 можешь напиться до чёртиков, главное, чтобы на следующий день был на службе», — вспоминает бывший офицер Евгений, который воевал в Украине, а после ранения сбежал из армии.

На передовой пьют «всё, что найдут», говорят собеседники «Вёрстки»: спирт, водку из разграбленных магазинов и самодельный алкоголь, который находят в украинских домах на захваченных территориях. «В Украине много алкоголя», — объясняют они.

«Зашли войска в город, еды нет, пошли по погребам, вскрыли дома — нашли картошку, соленья, бутылки с вином и самогоном, забрали себе, — рассказывает бывший офицер Евгений. — Домашнее вино — самое жёсткое, с него вообще помутнение происходит».

Ближе к тылу на армейском столе бывает даже коньяк. «Если не пить, так можно и с ума сойти. Поэтому все пьют», — рассуждает Евгений.

«В нашей роте у ротного всегда были, что называется, фронтовые сто грамм — можно было попросить выпить, если испытываешь большой стресс, например, после боя. Но там чистый спирт, его пьёшь и сразу падаешь, так что это было не очень популярно», — рассказывает Илдар, бывший доброволец башкирского батальона имени генерала Шаймуратова.

«Пытался пережить последствия специальной военной операции»

На тех, кто пьёт немного и не злоупотребляет, командование не обращает внимание, говорят собеседники «Вёрстки». Проблемы начинаются, если военнослужащий напивается настолько, что уже не может выполнять служебные обязанности.

«У нас стараются внутри подразделения решить вопрос, а если совсем не получается, отправляют на медосвидетельствование и наказывают штрафом», — рассказывает доброволец башкирского батальона имени Салавата Юлаева Александр.

В некоторых частях пытаются поговорить с пьянствующими «по-мужски».

Бывший офицер Евгений вспоминает, что решил запугать солдата, который напился и уснул во время боевого дежурства: «Мы его побили и сказали, что если ещё раз повторится, то он будет бегать, а мы по нему из травматического оружия стрелять будем. Стал пить меньше. Пил и боялся».

Пьющих контрактников и мобилизованных, ещё только ждущих отправку «за ленточку» или недавно вернувшихся с фронта, пытаются вразумить с помощью военных судов.

Как следует из судебных дел, которые проанализировала «Вёрстка», российские военнослужащие пьют практически круглые сутки — во время самоволок и в казармах после отбоя, пока стоят в карауле, ремонтируют автомобили или готовят еду на всех. Кто-то, как, например, трое военнослужащих в полевом лагере на севере Крыма в мае этого года, напиваются настолько, что не могут проснуться на утреннее построение.

Другие уходят из полевых лагерей и пьют в общественных местах. Например, в июне Крымский гарнизонный военный суд отправил на 10 суток на гауптвахту военнослужащего Артёма Болотина, который купил в магазине бутылку водки и тут же её выпил. Пьяного военного нашли сослуживцы, отправившиеся на его поиски. Там же в Крыму в марте этого года полиция задержала на железнодорожном вокзале военнослужащего Руслана Исаева, трижды привлекавшегося за пьянство в армии. Исаев рассказал, что напился не просто так — у него было свидание с девушкой, после которого он провожал её на поезд.

Некоторые, как, например, мобилизованный Дмитрий Данилов в Крыму, пьют, надеясь избежать неприятных военных действий. В 10 вечера 17 июня Данилов, чья часть находилась на задании, услышал, что командир объявил тревогу. Он забрался в кузов служебного автомобиля и начал пить. Данилов не вылезал из машины до 3 утра, пока его не обнаружила военная полиция. Суд отправил его на гауптвахту на 20 суток.

Многие из тех, кто попал под суд за пьянство, признаются, что пили из-за усталости и стресса.

Мобилизованные Армат Тюлюмисов, Александр Свинарёв, чьи дела в январе рассматривал Владикавказский гарнизонный военный суд, и Альберт Цховребов, чьё дело слушалось в апреле, рассказали, что пили, потому что хотели расслабиться и отдохнуть от обязанностей службы. Алексей Филимонов, заключивший контракт с Минобороны 1 февраля и через полтора месяца представший перед Севастопольским гарнизонным военным судом за пьянство, признавался, что пил из-за «накопившейся усталости и семейных обстоятельств».

Серик Рамазанов, арестованный Новороссийским гарнизонным военным судом на 15 суток, не вышел из отпуска. Он был в запое, когда его нашла военная полиция. Рамазанов рассказал, что не вернулся в часть и запил, потому что пытался пережить «последствия специальной военной операции», в которой участвовал.

Риск наказания не останавливает военнослужащих от пьянства — дел о нарушении дисциплины из-за алкоголя меньше не становится. В базах приграничных военных судов сейчас находятся десятки нерассмотренных протоколов. Всё по тому, что гауптвахтой военнослужащего не напугаешь, уверен бывший офицер Евгений.

«На гауптвахте спокойно и безопасно, — говорит он. — Дали тебе 20 суток, например, — это значит 20 суток на то, чтобы отоспаться, ничего не делая. Гораздо приятнее, чем в окопе под обстрелами»

Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал.

Наркотики как способ заглушить боль

Алкоголь — не единственный способ расслабиться, к которому прибегают российские солдаты. Военные суды сейчас рассматривают больше уголовных дел о наркотиках, чем когда-либо. Только за половину 2023 года в Ростовский, Краснодарский, Севастопольский, Владикавказский, Воронежский, Курский и Крымский гарнизонные военные суды поступило 34 уголовных дела о хранении, распространении и производстве наркотиков.

Военнослужащие, у которых обнаружили наркотики, предпочитали марихуану и мефедрон.

«Наркотики в армии употребляют чуть меньше, чем алкоголь. Некоторые мои солдаты курили марихуану, — рассказывает Евгений. — Младшие чины командования к этому относятся с пониманием и сами не прочь покурить. Марихуана — это всё же лучше, чем алкоголь: помогает расслабиться, не так вредна для здоровья, и человек не впадает в неадекватное состояние».

В приграничных регионах, судя по приговорам, наркотики покупают на даркнет-рынке и платят рублями через платёжные онлайн-системы. Некоторые военнослужащие не признаются следствию, где купили товар, и утверждают, что случайно нашли пакетик в кустах. Одни попадаются сразу же после покупки — полицейские дежурят в местах, где наркоторговцы прячут закладки. Другим удаётся пронести наркотики в казарму. Если в уголовном деле речь идёт только о хранении для личного употребления, суды не проявляют строгость, а к тем, кому инкриминируют распространение, они суровее.

В основном военнослужащих приговаривают к штрафам и условным срокам. Если у солдата зафиксировано наркотическое опьянение, но наркотик у него не нашли, уголовное дело не возбуждается, и суд отправляет военного на гауптвахту за грубое дисциплинарное нарушение.

Военнослужащий-контрактник Степан Довбня вечером 24 ноября 2022 года в Ростовской области купил через интернет пакетик мефедрона и спрятал его в носке. Той же ночью Довбню остановили полицейские. Они обыскали его и нашли наркотики. Выносивший приговор Ростовский гарнизонный военный суд назначил 20 000 рублей штрафа. Смягчающими обстоятельствами стало то, что Довбня воспитывался в неполной семье и участвовал в войне с Украиной.

Альберта Будунова, служащего по контракту с 2018 года, Крымский гарнизонный военный суд хотел приговорить к реальному сроку, но заменил его на условный. Будунов вернулся с фронта в Крым, заказал наркотик, название которого в приговоре не раскрывается, вызвал такси и по дороге забрал закладку. Сидя в машине, он употребил вещество, но когда такси остановили сотрудники ГИБДД, выкинул пакет в окно. На следствии Будунов признался, что купил наркотики, потому что хотел заглушить чувство напряжения, возникшее после участия в войне. Впрочем, в суде он заявил, что хочет снова вернуться на фронт, и это стало для него смягчающим обстоятельством.

Моряк Александр Багдасаров тоже пытался заглушить физическую боль после участия в войне. Багдасаров служил в Черноморском флоте и летом 2022 года попал в Военно-морской клинический госпиталь № 1472 в Севастополе. По интернету он заказал 0,357 грамм метадона — это наркотик, который применяется в медицине для обезболивания. На заседании в Севастопольском гарнизонном военном суде он признался, что не мог справиться с физическим и психологическим напряжением и поэтому купил наркотик. Суд приговорил его к штрафу в 20 000 рублей.

Самый большой срок среди военнослужащих, чьи уголовные дела изучила «Вёрстка», получил Дмитрий Рандицкий. Крымский гарнизонный военный суд приговорил его к 5,5 годам колонии строгого режима за то, что он продал сослуживцу пакетик конопли или марихуаны (в приговоре не уточняется — примечание «Вёрстка»). Рандицкий, судя по приговору, нашёл на территории части возле склада с авиационным горючим большой куст, оборвал его, высушил и спрятал там же.

«На войне невозможно не пить, не употреблять и вынести всё происходящее. Может, в других армиях возможно, но не в российской, — говорит бывший офицер Евгений. — Люди спиваются на гражданке из-за бытовых проблем, что уж говорить про войну».

Обложка: Дмитрий Осинников

Текст: Дарья Кучеренко