«Становиться комиком без позиции я не хочу, а говорить правду не дадут»

В последние годы Россия переживала расцвет культуры стендапа. Многие комики шутили о политике и открыто выражали свою позицию. Из-за этого некоторые подвергались преследованиям. Например, в 2020 году силовики проводили проверку выступлений Александра Долгополова после заявления одного из зрителей об оскорблении чувств верующих. Руслан Белый заявлял, что серию его концертов в 2021 году отменили из-за политических шуток. А в начале этого года Идраку Мирзализаде запретили въезд в Россию за шутку об аренде жилья, высмеивающую ксенофобию. 

После того, как в России приняли закон «о фейках», многие комики уехали из России, опасаясь, что цензура станет еще жестче. О том, что будет с русскоязычным стендапом за рубежом и как изменится юмор в России, Вёрстка поговорила с комиком Гариком Оганисяном.

Юмор нужен, чтобы помогать справляться

24 февраля я провел за чтением новостей пять часов. В какой-то момент это стало просто невыносимо, и я предложил друзьям-комикам встретиться. В нашем общем чате все ответили, что у них тоже была такая идея. Все мы испытывали похожие чувства. Переживать их в одиночку было невозможно.

Мы стали собираться вместе почти каждый день, ездить друг к другу в гости. У всех в первые дни после начала войны был один вопрос: уместно ли сейчас выступать? Мы подумали и решили, что да. Многим людям и так очень плохо. Возможно, для кого-то билет на стендап — это единственное позитивное напоминание о прежней жизни. Юмор для того и нужен, чтобы в самые сложные моменты помогать людям справляться. Именно поэтому мы решили и дальше проводить концерты. 

Я не скрывал своей позиции по поводу войны, открыто писал об этом в соцсетях и говорил во время выступлений. Хотя иногда мне встречались организаторы, которые просили не высказываться.

«На меня уголовное дело недавно завели. Дело в том, что у меня есть фотография детская, как я в плавках в Геленджике стою. А это, оказывается, сейчас трактуется, что я в трусах на фоне России. А Россия — священная держава. Типа оскорбление. Там еще медуза в кадр попала. Мне вообще ******. Хорошо, дождя не было в тот день».

Из выступления Гарика Оганисяна

У меня был интересный случай. В одном из баров организатор попросил ничего не говорить про «спецоперацию». Я согласился. Но во время первого же интерактива я спросил у зрителей: «Есть кто-то издалека?» Девушка с первого ряда выкрикнула, что она из Киева. Я говорю: «Представляешь, мне только что организатор запретил что-то про Украину говорить». Она попросила прощения. Я ответил: «Нет, это ты нас прости». И все начали аплодировать. Организатор тоже. 

Сложно делать вид, что ничего не происходит

В целом какого-то сильного давления на меня не оказывали. Мне повезло: на первые концерты после 24-го февраля приходили в основном мои поклонники, которые знают и разделяют мою позицию. На все политические шутки реакция была супер. Но все равно я почувствовал, что сложнее стало шутить. На концерты ведь могли прийти люди, которые выступают за «спецоперацию». 

В течение месяца я дал несколько концертов, но потом понял, что больше не могу. У меня просто кончились силы, эмоции из-за новостного потока и в целом из-за гнетущей атмосферы в Москве. ​​Я отменил свой следующий мини-тур и уехал из России. 

Уехал, потому что не понимаю, как в сложившейся ситуации продолжать творить. Как говорить о том, что я хочу? О чем делать контент? Для меня важно рефлексировать о происходящем. Мне сложно делать вид, что ничего не происходит. Становиться комиком без позиции, который шутит на общие темы, я не хочу, а говорить правду не дадут. 

К тому же, где теперь выкладывать контент? На YouTube стала невозможна монетизация. А RuTube всегда будет требовать что-то удалить или почистить.

Многие комики, с которыми я сотрудничал, тоже уехали. Конечно, всем нам нужно будет перестроить работу. Особенно остро стоит вопрос языка. Понятно, что теперь невозможно будет постоянно выступать на русском. Да и о каких-то афишах, анонсах на русском сейчас даже речи нет. Но я в этом вижу возможность прокачать английский. В Москве я несколько раз уже выступал на английском микрофоне. Другие комики сейчас тоже двигаются в эту сторону. 

За границей мы уже собирались с коллегами. Обсуждали новые форматы контента. Думаю, скоро начнем снимать новые шоу для YouTube. На канале Идрака уже выходит шоу «Не всё так однозначно», но скоро появится что-то еще. 

Правда, прежде, чем начать что-то делать, мы каждый раз думаем о том, не сожжет ли это мосты окончательно. Ведь все меняется каждый час. Приходится постоянно держать руку на пульсе, следить за новостями – а не вышел ли новый закон, который что-то запрещает? 

Я ни в коем случае не осуждаю тех комиков, которые остаются в России и продолжают ездить по стране с концертами. Да, сейчас от всех нас ждут четкой позиции. В 1980‑х лидерами общественного мнения были рокеры, а теперь ими стали мы. На то, что рокеры сейчас молчат, всем плевать. А от нас ждут слов и действий, потому что теперь аудитория есть у нас. Но нужно понимать, что для комиков концерты – это способ заработка. Кто-то боится его потерять.

И все-таки я считаю, что трушный комик — это человек, который говорит о событиях на злобу дня. Конечно, каждый сам для себя принимает решение, о чем шутить. Но я лично не смог молчать. 

Выбор тем для моих шуток зависит от меня

Отмена концертов сильно ударила по моему бюджету. Все это усугубляется тем, что при переезде ты первое время постоянно тратишь деньги. Это страшное чувство, когда видишь только списания средств с карты, а новых не прибавляется. Но мне грех жаловаться. Мне 29 лет, я жив, здоров — найду способ заработать. 

Зато я точно знаю, что выбор тем для моих шуток зависит от меня, а не от телевизионного редактора. Мне никто не может позвонить в любой момент и попросить почистить сторис. На этом фоне финансовые потери кажутся чем-то незначительным. 

Будущее стендапа в России мне видится довольно мрачным. Очевидно, что в последнее время в Москве он был на пике популярности. Проводились не только английские, но даже французские, испанские открытые микрофоны. Сейчас все это, скорее всего, закончится. Конечно, есть примеры, когда великие сатирики появлялись именно в то время, когда нельзя было ничего говорить. Но в общей массе, мне кажется, стендап в России станет беззубым, рафинированным и подцензурным. Даже метафорами нельзя будет шутить. Эзопов язык не спасет.

Фотография обложки: автор https://www.instagram.com/_off.photo/

Записала Юлия Ахмедова